Из истории русской Библии
17.02.2012
Наше братство не мыслит себя без Библии. Любовь к Библии, к Слову живого Бога всегда было отличительной чертой российских евангельских христиан-баптистов. Собственно говоря, и появилось наше движение благодаря переводу на русский язык Нового Завета. Библию очень любили в наших поместных и домашних церквах.
Даже в самые суровые и голодные годы всегда старались накопить денег, чтобы достать, купить, обменять и, в конечном счете, иметь собственный экземпляр Библии. Вокруг Библии проходили семейные вечера и молодёжные общения. Библейские истории рассказывали детям на ночь. Библейские стихи переписывали и дарили друг другу, их вышивали на полотне, вырезали на дереве. Учили наизусть. Благодаря этой пламенной любви к господнему Слову, нашим братьям и сёстрам удалось выстоять во времена гонений. Бог через Священный текст наставлял, утешал, обличал, давал надежду и уверенность.
Первая печатная Библия в Московской Руси (Московская Библия) появилась только в 1663 г. и получила у современников название «Первопечатной». Хотя в церковных кругах давно обсуждался вопрос о необходимости провести ревизию славянской Библии и согласовать ее текст с греческим, издана Московская Библия была как простая копия Острожской Библии, с немногими орфографическими исправлениями.
Последовательное исправление славянской Библии по греческому тексту было осуществлено только в XVIII в. Указом Петра I от 14 ноября 1712 г. повелевалось «издать печатным тиснением Святую Библию на славянском языке; а прежде тиснения прочесть ту славянскую Библию и согласить во всем с греческою семидесяти переводчиков Библиею». К поставленной задаче петровские справщики отнеслись довольно смело, кроме греческого текста учитывая Вульгату и еврейский, масоретский, текст как оригинал Ветхого Завета. Труд справщиков был окончен в 1723 г., и на следующий год последовало Высочайшее разрешение приступить к печатанию. Преждевременная кончина Петра I, однако, надолго остановила издание. Только в 1751 г., при Елизавете Петровне, это издание увидело свет, получив название Елизаветинской Библии. Елизаветинское издание, как и предшествующие, осталось далеким от исполнения главного требования к любому библейскому переводу – быть ясным (по выразительным средствам языка) текстом Божественного Откровения. Однако это издание всё равно было редкостью для простых людей, потому что тираж был не большим. Даже в семинарских библиотеках часто не было данного издания. Вдобавок ко всему, огромная по тем временам цена – 5 рублей за экземпляр делала эту Библию недоступной.
Первые попытки русского перевода Священного Писания относятся еще к XVII в. В 1683 г. дьяк Посольского приказа Авраамий Фирсов перевел на русский язык Псалтирь с польской протестантской Библии 1663 г. Перевод Фирсова не был одобрен к изданию патриархом Иоакимом. На рубеже XVII и XVIII вв. Новый Завет на русский переводил в Лифляндии пастор Э. Глюк. Первый его перевод пропал в связи с событиями русско-шведской войны. Работа была продолжена Глюком в Москве по личному указанию Петра I. Однако и этот перевод был утерян после кончины пастора в 1705 году.
В самом начале XIХ в. вопрос о русском переводе был поднят обер-прокурором Св. Синода А. А. Яковлевым (1802–1803 гг.). Однако осуществить такой перевод удалось лишь с открытием в России Библейского Общества. Первое библейское общество было образовано в Великобритании в 1804 г. – «Британское и Иностранное Библейское Общество» (British and Foreign Bible Society). Главной целью Общество ставило осуществление переводов Библии на языки разных народов. Днем основания Библейского Общества в России можно считать 6 декабря 1812 года – в этот день император Александр I утвердил доклад князя А. Н. Голицына о целесообразности открытия в столице империи Библейского Общества.
На первом собрании Библейского Общества в Санкт Петербурге 11 января 1813 г. присутствовали официальные лица всех основных христианских церквей в России. Президентом Общества был избран кн. А. Н. Голицын. Членство Александра I изначально определило престижность Библейского Общества, поставило его в самый центр политической жизни России, проводимых Александром реформ. 4 сентября 1814 г. открытое в Санкт-Петербурге Библейское Общество получило название Российского Библейского общества (РБО). За все время издательской деятельности Общества тиражи переводов библейских книг составили свыше 876 тыс. экземпляров на 29 языках, из них на 12 языках впервые. После успешного начала деятельности Библейского Общества встал вопрос о русском переводе Библии.
В 1815 году император Александр I лично дал указание начать перевод Нового Завета на «природный» русский язык. Сам перевод осуществлялся учеными силами Духовных Академий. РБО взяло на себя его редактирование и издание. Так началась история русского перевода Библии. Самое активное участие в этом деле принял ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии архимандрит Филарет (Дроздов), в будущем знаменитый Московский святитель. Он составил текст Указа императора, ему принадлежала и концепция перевода Нового Завета, представленная в определении Комиссии Духовных Училищ от 16 марта 1816 г. Это были конкретные правила перевода, по сути – инструкция для переводчиков. Важно, что здесь оригинальный греческий текст Нового Завета прямо рассматривался как основа для русского перевода. В структуре РБО был создан особый Переводной Комитет.
В состав Переводного Комитета, редактировавшего библейские переводы, вошли ведущие иерархи Русской Православной Церкви, члены Священного Синода, во главе с первенствующим его членом митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским, а также несколько светских лиц из РБО. Ответственным за исполнение проектов перевода был назначен Филарет. Комитет, действительно, был рабочий: здесь переводы проверялись, обсуждались и редактировались. При этом конечный вариант перевода рассматривался участниками издания как результат коллективной деятельности Переводного Комитета.
В 1819 г. было издано Четвероевангелие; в полном составе Новый Завет вышел в 1821 г. Текст располагался в двух параллельных колонках: слева – славянский, справа – русский. В 1823 году по причинам финансовой экономии и удобства в пользовании решили издавать русский перевод отдельно, последовала первая публикация Нового Завета без славянского текста. Всего в рамках проекта РБО было осуществлено 22 различных издания Нового Завета, общим тиражом более 100 тысяч экземпляров.
В 1820 году приступили к переводу Ветхого Завета. Комиссия Духовных Училищ постановила распределить перевод Ветхого Завета между тремя Духовными Академиями: Санкт Петербургской, Московской, Киевской. В отличие от проекта по переводу Нового Завета, не последовало никаких официальных постановлений, выражающих концепцию перевода. Тем не менее, по характеру осуществляемых переводов и их редактированию в Переводном Комитете можно говорить об основных правилах, которыми руководствовались переводчики. Все переводы делались с еврейского текста. При редакторской правке в Переводном Комитете русский перевод дополнялся версиями греческого перевода Семидесяти, варианты которого помещались в окончательном тексте в квадратных скобках. Отдельные места, однако, могли переводиться прямо с греческого, как это было сделано с рядом стихов Псалтири. Решение издателей положить в основу русского перевода Ветхого Завета масоретский текст нужно признать смелым и радикальным выбором, изначально декларировавшим независимость русского перевода. Таким образом удалось отстраниться от проблем текста Семидесяти, в свое время поставивших в тупик справщиков Елизаветинской Библии.
В 1822 году в русском переводе была издана Псалтирь. Приоритет, отданный Псалтири, объясняется ее исключительной значимостью в христианской литургической традиции, авторитетом этой ветхозаветной книги как наиболее известной и читаемой в народе. Из книг славянского Ветхого Завета только Псалтирь печатали отдельными тиражами, и в этом отношении издание русской Псалтири соответствовало прежней практике. Перевод был выполнен протоиереем Г. Павским. За два года было осуществлено 13 изданий Псалтири в Санкт-Петербурге, тиражом более 115 тыс. экз., и два издания в Москве по 5 тыс. экз. Псалтирь стала в рамках проекта РБО первой переведенной ветхозаветной книгой и единственной, поступившей в продажу.
В 1824 году был готов тираж Пятикнижия. Первоначальный план издания, однако, был изменен решением опубликовать полную русскую Библию в пяти томах, по примеру некоторых изданий славянской Библии. Согласно ему объем первого тома определили в количестве первых восьми книг Библии. Книги Иисуса Навина, Судей и Руфь добавлялись к уже сделанному изданию.
15 мая 1824 года в результате интриг Президент Общества князь А. Н. Голицын был вынужден оставить свой пост. Его место занял первенствующий тогда член Священного Синода митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Серафим (Глаголевский). Новый президент поставил перед собой задачу остановить выход в свет русского перевода Библии и не допустить его распространения. Готовый к распространению десятитысячный тираж Восьмикнижия так и не увидел света. В конце 1825 года его экземпляры были сожжены на кирпичном заводе Александро-Невской лавры. Этим завершилась работа РБО по переводу и изданию русской Библии.
Номинально РБО просуществовало до 12 апреля 1826 года. Борьбу с русской Библией возглавил адмирал А. С. Шишков, занявший кресло Голицына в Министерстве Народного Просвещения.
Своё назначение на пост министра Шишков, похоже, воспринял как призыв стать спасителем Отечества от заговора революционеров, неизменной частью которого для него была деятельность РБО, воспринимаемая им не иначе, как подрыв православной веры и, соответственно, устоев государственного строя. Деятельность РБО по русскому переводу и изданию Священного Писания стала прямо представляться важнейшей частью протестантского заговора против Православной Церкви. Шишков не признавал существования русского языка как самостоятельного и отдельного от славянского. Ведь для Руси славянский как литературный язык изначально сформировался именно на Священном Писании.
Эта данность послужила для Шишкова основанием постулировать существование неразрывной, органической связи между славянским языком и Библией. Более того, славянский язык по своим выразительным свойствам, согласно Шишкову, идеально приспособлен для передачи богооткровенных истин Библии, причем столь совершенными возможностями не обладает ни один современный европейский язык. Подобные представления об исключительности славянского языка, утверждение его сакрального характера делали для Шишкова перевод Библии на русский язык недопустимым. Такая позиция решительно отрицала саму возможность перевода как такового и в конечном итоге вела к тупиковой ситуации, в которой в свое время оказалась Католическая Церковь в связи с запретами использовать какой-либо библейский текст, помимо латинской Вульгаты, и читать Священное Писание мирянам.
В пафосе своего неприятия русского перевода и в борьбе за чистоту веры Шишков, по существу, договаривался и до прямого запрета на чтение Слова Божьего: «В напечатании столько Библий, чтобы каждый в Государстве человек мог ее иметь (так сказано в Отчетах). Что ж из этого последует? Употребится страшный капитал на то, чтоб Евангелие, выносимое с такой торжественностью, потеряло важность свою, было измарано, изодрано, валялось под лавками, служило оберткою каких-нибудь домашних вещей и не действовало более ни над умами, ни над сердцами человеческими». Так отвергался основной тезис Библейских Обществ о том, что Слово Божие для каждого верующего должно быть доступно на понятном, родном языке.
В результате сочетание частных амбиций, страха, консерватизма и некоторых «научных» воззрений привело к официальному неприятию русского перевода Священного Писания в последние годы царствования Александра I и на всем протяжении правления Николая I.
А. В. Синичкин, преподаватель истории Московской богословской семинарии, магистр богословия
Источник: Журнал "Христианское слово"
Назад в статьи
Даже в самые суровые и голодные годы всегда старались накопить денег, чтобы достать, купить, обменять и, в конечном счете, иметь собственный экземпляр Библии. Вокруг Библии проходили семейные вечера и молодёжные общения. Библейские истории рассказывали детям на ночь. Библейские стихи переписывали и дарили друг другу, их вышивали на полотне, вырезали на дереве. Учили наизусть. Благодаря этой пламенной любви к господнему Слову, нашим братьям и сёстрам удалось выстоять во времена гонений. Бог через Священный текст наставлял, утешал, обличал, давал надежду и уверенность.
А ведь Библия на живом русском языке появилась сравнительно недавно. Несмотря на то, что Новый Завет был написан две тысячи лет назад, русский народ смог читать его в понятном переводе менее двухсот лет назад. Справедливости ради нужно признать, что стремление донести до Руси Слово Божие появилось очень давно. Первые попытки были предприняты Кириллом и Мефодием, которые даже составили славянский алфавит, чтобы славяне могли читать Библию.
Первая полная славянская Библия на Руси появилась, однако, только в 1499 году. До этого времени существовали только отдельные библейские тексты в различных рукописных сборниках. По имени своего издателя, архиепископа Новгородского Геннадия (Гонзова), это издание получило название Геннадиевской Библии. Это было рукописное издание, хотя на Западе книгопечатание было уже достаточно распространено. Основу издания составили богослужебные четьи, толковые списки, представлявшие переводы разного происхождения. Издателям не удалось найти славянские переводы многих ветхозаветных книг, так что пришлось делать их заново. Переводили с латинской Библии – Вульгаты. Состав и порядок расположения книг Ветхого Завета в издании соответствовал Вульгате; согласно с Вульгатой была проведена и разбивка текста всех книг сборника на главы. Латинская Библия, таким образом, стала одним из основных образцов издания, и в Геннадиевском кодексе осуществился своеобразный синтез западной и восточной библейских традиций. Геннадиевская Библия в значительной степени определила дальнейшую судьбу Библии в России.
Первая печатная Библия в Московской Руси (Московская Библия) появилась только в 1663 г. и получила у современников название «Первопечатной». Хотя в церковных кругах давно обсуждался вопрос о необходимости провести ревизию славянской Библии и согласовать ее текст с греческим, издана Московская Библия была как простая копия Острожской Библии, с немногими орфографическими исправлениями.
Последовательное исправление славянской Библии по греческому тексту было осуществлено только в XVIII в. Указом Петра I от 14 ноября 1712 г. повелевалось «издать печатным тиснением Святую Библию на славянском языке; а прежде тиснения прочесть ту славянскую Библию и согласить во всем с греческою семидесяти переводчиков Библиею». К поставленной задаче петровские справщики отнеслись довольно смело, кроме греческого текста учитывая Вульгату и еврейский, масоретский, текст как оригинал Ветхого Завета. Труд справщиков был окончен в 1723 г., и на следующий год последовало Высочайшее разрешение приступить к печатанию. Преждевременная кончина Петра I, однако, надолго остановила издание. Только в 1751 г., при Елизавете Петровне, это издание увидело свет, получив название Елизаветинской Библии. Елизаветинское издание, как и предшествующие, осталось далеким от исполнения главного требования к любому библейскому переводу – быть ясным (по выразительным средствам языка) текстом Божественного Откровения. Однако это издание всё равно было редкостью для простых людей, потому что тираж был не большим. Даже в семинарских библиотеках часто не было данного издания. Вдобавок ко всему, огромная по тем временам цена – 5 рублей за экземпляр делала эту Библию недоступной.
Первые попытки русского перевода Священного Писания относятся еще к XVII в. В 1683 г. дьяк Посольского приказа Авраамий Фирсов перевел на русский язык Псалтирь с польской протестантской Библии 1663 г. Перевод Фирсова не был одобрен к изданию патриархом Иоакимом. На рубеже XVII и XVIII вв. Новый Завет на русский переводил в Лифляндии пастор Э. Глюк. Первый его перевод пропал в связи с событиями русско-шведской войны. Работа была продолжена Глюком в Москве по личному указанию Петра I. Однако и этот перевод был утерян после кончины пастора в 1705 году.
В самом начале XIХ в. вопрос о русском переводе был поднят обер-прокурором Св. Синода А. А. Яковлевым (1802–1803 гг.). Однако осуществить такой перевод удалось лишь с открытием в России Библейского Общества. Первое библейское общество было образовано в Великобритании в 1804 г. – «Британское и Иностранное Библейское Общество» (British and Foreign Bible Society). Главной целью Общество ставило осуществление переводов Библии на языки разных народов. Днем основания Библейского Общества в России можно считать 6 декабря 1812 года – в этот день император Александр I утвердил доклад князя А. Н. Голицына о целесообразности открытия в столице империи Библейского Общества.
На первом собрании Библейского Общества в Санкт Петербурге 11 января 1813 г. присутствовали официальные лица всех основных христианских церквей в России. Президентом Общества был избран кн. А. Н. Голицын. Членство Александра I изначально определило престижность Библейского Общества, поставило его в самый центр политической жизни России, проводимых Александром реформ. 4 сентября 1814 г. открытое в Санкт-Петербурге Библейское Общество получило название Российского Библейского общества (РБО). За все время издательской деятельности Общества тиражи переводов библейских книг составили свыше 876 тыс. экземпляров на 29 языках, из них на 12 языках впервые. После успешного начала деятельности Библейского Общества встал вопрос о русском переводе Библии.
В 1815 году император Александр I лично дал указание начать перевод Нового Завета на «природный» русский язык. Сам перевод осуществлялся учеными силами Духовных Академий. РБО взяло на себя его редактирование и издание. Так началась история русского перевода Библии. Самое активное участие в этом деле принял ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии архимандрит Филарет (Дроздов), в будущем знаменитый Московский святитель. Он составил текст Указа императора, ему принадлежала и концепция перевода Нового Завета, представленная в определении Комиссии Духовных Училищ от 16 марта 1816 г. Это были конкретные правила перевода, по сути – инструкция для переводчиков. Важно, что здесь оригинальный греческий текст Нового Завета прямо рассматривался как основа для русского перевода. В структуре РБО был создан особый Переводной Комитет.
В состав Переводного Комитета, редактировавшего библейские переводы, вошли ведущие иерархи Русской Православной Церкви, члены Священного Синода, во главе с первенствующим его членом митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским, а также несколько светских лиц из РБО. Ответственным за исполнение проектов перевода был назначен Филарет. Комитет, действительно, был рабочий: здесь переводы проверялись, обсуждались и редактировались. При этом конечный вариант перевода рассматривался участниками издания как результат коллективной деятельности Переводного Комитета.
В 1819 г. было издано Четвероевангелие; в полном составе Новый Завет вышел в 1821 г. Текст располагался в двух параллельных колонках: слева – славянский, справа – русский. В 1823 году по причинам финансовой экономии и удобства в пользовании решили издавать русский перевод отдельно, последовала первая публикация Нового Завета без славянского текста. Всего в рамках проекта РБО было осуществлено 22 различных издания Нового Завета, общим тиражом более 100 тысяч экземпляров.
В 1820 году приступили к переводу Ветхого Завета. Комиссия Духовных Училищ постановила распределить перевод Ветхого Завета между тремя Духовными Академиями: Санкт Петербургской, Московской, Киевской. В отличие от проекта по переводу Нового Завета, не последовало никаких официальных постановлений, выражающих концепцию перевода. Тем не менее, по характеру осуществляемых переводов и их редактированию в Переводном Комитете можно говорить об основных правилах, которыми руководствовались переводчики. Все переводы делались с еврейского текста. При редакторской правке в Переводном Комитете русский перевод дополнялся версиями греческого перевода Семидесяти, варианты которого помещались в окончательном тексте в квадратных скобках. Отдельные места, однако, могли переводиться прямо с греческого, как это было сделано с рядом стихов Псалтири. Решение издателей положить в основу русского перевода Ветхого Завета масоретский текст нужно признать смелым и радикальным выбором, изначально декларировавшим независимость русского перевода. Таким образом удалось отстраниться от проблем текста Семидесяти, в свое время поставивших в тупик справщиков Елизаветинской Библии.
В 1822 году в русском переводе была издана Псалтирь. Приоритет, отданный Псалтири, объясняется ее исключительной значимостью в христианской литургической традиции, авторитетом этой ветхозаветной книги как наиболее известной и читаемой в народе. Из книг славянского Ветхого Завета только Псалтирь печатали отдельными тиражами, и в этом отношении издание русской Псалтири соответствовало прежней практике. Перевод был выполнен протоиереем Г. Павским. За два года было осуществлено 13 изданий Псалтири в Санкт-Петербурге, тиражом более 115 тыс. экз., и два издания в Москве по 5 тыс. экз. Псалтирь стала в рамках проекта РБО первой переведенной ветхозаветной книгой и единственной, поступившей в продажу.
В 1824 году был готов тираж Пятикнижия. Первоначальный план издания, однако, был изменен решением опубликовать полную русскую Библию в пяти томах, по примеру некоторых изданий славянской Библии. Согласно ему объем первого тома определили в количестве первых восьми книг Библии. Книги Иисуса Навина, Судей и Руфь добавлялись к уже сделанному изданию.
15 мая 1824 года в результате интриг Президент Общества князь А. Н. Голицын был вынужден оставить свой пост. Его место занял первенствующий тогда член Священного Синода митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Серафим (Глаголевский). Новый президент поставил перед собой задачу остановить выход в свет русского перевода Библии и не допустить его распространения. Готовый к распространению десятитысячный тираж Восьмикнижия так и не увидел света. В конце 1825 года его экземпляры были сожжены на кирпичном заводе Александро-Невской лавры. Этим завершилась работа РБО по переводу и изданию русской Библии.
Номинально РБО просуществовало до 12 апреля 1826 года. Борьбу с русской Библией возглавил адмирал А. С. Шишков, занявший кресло Голицына в Министерстве Народного Просвещения.
Своё назначение на пост министра Шишков, похоже, воспринял как призыв стать спасителем Отечества от заговора революционеров, неизменной частью которого для него была деятельность РБО, воспринимаемая им не иначе, как подрыв православной веры и, соответственно, устоев государственного строя. Деятельность РБО по русскому переводу и изданию Священного Писания стала прямо представляться важнейшей частью протестантского заговора против Православной Церкви. Шишков не признавал существования русского языка как самостоятельного и отдельного от славянского. Ведь для Руси славянский как литературный язык изначально сформировался именно на Священном Писании.
Эта данность послужила для Шишкова основанием постулировать существование неразрывной, органической связи между славянским языком и Библией. Более того, славянский язык по своим выразительным свойствам, согласно Шишкову, идеально приспособлен для передачи богооткровенных истин Библии, причем столь совершенными возможностями не обладает ни один современный европейский язык. Подобные представления об исключительности славянского языка, утверждение его сакрального характера делали для Шишкова перевод Библии на русский язык недопустимым. Такая позиция решительно отрицала саму возможность перевода как такового и в конечном итоге вела к тупиковой ситуации, в которой в свое время оказалась Католическая Церковь в связи с запретами использовать какой-либо библейский текст, помимо латинской Вульгаты, и читать Священное Писание мирянам.
В пафосе своего неприятия русского перевода и в борьбе за чистоту веры Шишков, по существу, договаривался и до прямого запрета на чтение Слова Божьего: «В напечатании столько Библий, чтобы каждый в Государстве человек мог ее иметь (так сказано в Отчетах). Что ж из этого последует? Употребится страшный капитал на то, чтоб Евангелие, выносимое с такой торжественностью, потеряло важность свою, было измарано, изодрано, валялось под лавками, служило оберткою каких-нибудь домашних вещей и не действовало более ни над умами, ни над сердцами человеческими». Так отвергался основной тезис Библейских Обществ о том, что Слово Божие для каждого верующего должно быть доступно на понятном, родном языке.
В результате сочетание частных амбиций, страха, консерватизма и некоторых «научных» воззрений привело к официальному неприятию русского перевода Священного Писания в последние годы царствования Александра I и на всем протяжении правления Николая I.
А. В. Синичкин, преподаватель истории Московской богословской семинарии, магистр богословия
Источник: Журнал "Христианское слово"