Андрей Пузынин: нам нужны христианские научные сообщества
Наш портал продолжает серию интервью, посвященных проблемам христианского образования. Во время конференции, посвященной 105-летию легализации русского баптизма, нам удалось пообщаться с доктором богословия, куратором Магистерской Программы семинарии ВЕСОР, Андреем Пузыниным.
Андрей, расскажите нашим читателям немного о себе и Ваших научных интересах.
Сам я родом из Астрахани, ныне проживаю на Украине, работаю куратором магистерской программы в Восточно-европейской семинарии обучения руководителей, которая находится в Киеве. Эта семинария является филиалом Богословской Семинарии Христианского Миссионерского Альянса города Найяка, США. Семинария дает магистерское образование, главным образом, для пасторов, т. е. для людей, которые уже находятся в служении. Программа началась 15 лет тому назад и в этом году состоится последний выпуск, поскольку проект подходит к концу.
Область моих исследовательских интересов – междисциплинарная. Свое первое образование я получил в Денверской семинарии в области библеистики. Докторскую степень я получил в университете Уэльса в области богословия и истории. Последний мой постдокторский проект касается области библеистики. Поэтому история, богословие и библеистика являются сферами моих научных интересов.
Какие трудности вы видите в развитии христианского образования на постсоветском пространстве?
На мой взгляд, основная проблема христианского образования в Украине и России заключается в том, что Советский Союз развалился очень быстро, и не была выработана философия образования. К сожалению финансовые и человеческие ресурсы использовались не совсем рационально. В результате этого, не знаю как в России, но в Украине сложилась такая система: имеется большое количество христианских вузов, которые предоставляют программы приблизительно одинакового формата и качества. Зачастую, эти программы не являются контекстуально-актуальными для нашего общества, т. е. там, зачастую, преподается американское или западно-евангелическое богословие, написанное в другом контексте, которое ставит другие вопросы. Вследствие всего этого, а также уровня и отсутствия аккредитации этих программ, неприменимость дипломов, которые выдаются, вызвало разочарование у людей и они просто не идут учиться. Семинарии переходят либо в режим заочного функционирования, либо дистанционного.
Видите ли Вы все же перспективы развития христианского образования?
Я думаю, что в настоящее время открывается две возможности. Первое, по крайней мере в Украине, богословие является дисциплиной, которая признаётся государством и государственные вузы открывают кафедры богословия. Я думаю, что один из путей потенциального движения – это путь в государственные структуры. Но для того, чтобы идти туда, необходимо иметь миссию и четкое видение того, что делать в этих государственных структурах. Но, более важной вещью, является создание научно-исследовательских центров, которые ставили бы актуальные вопросы и давали бы оптимальные решения этих вопросов, которые бы отвечали на нужды современных церквей. К сожалению, я не знаю ни одного такого христианского научно-исследовательского центра ни в России, ни в Украине. Несмотря на то, что существуют магистерские программы, но эти магистерские программы задаются, как правило, вопросами, будь то библеистики, будь то богословия, но не задаются, как я говорил, контекстуально-актуальными вопросами, которые отвечали бы на нужды людей и запросы общества. Недостаток этого сообщества очень сильно сказывается на качестве образования. И вот, такого рода конференция, которая проходит сейчас здесь, является демонстрацией того, какими должны быть научные сообщества. Но проблема заключается в том, что конференция состоялась, доклады были прослушаны, сборник материалов издан и всё, галочка поставлена, дальнейшего развития, как правило, не происходит.. Необходимо, чтобы научное сообщество работало постоянно и генерировало конструктивные мысли и идеи как для церквей и их лидеров, так и для университетов.
Как Вы думаете, возможно ли, на постсоветском пространстве, рождение более-менее самобытной христианской мысли, которая базировалась бы на основаниях западного богословия, использовала элементы восточного богословия, вследствие чего вырос бы интересный синтез, который, быть может, и стал бы, как вы выразились, контекстуально-актуальным для нашего общества? Или мы так и останемся странами, которые способны лишь копировать современные западные христианские идеи?
В принципе, именно это я имел в виду, отвечая на предыдущий вопрос. Создание научно-исследовательского сообщества, который отвечает на актуальные вопросы контекста, является залогом развития такого богословия, которое будет самобытным в том смысле, что будет отвечать на социально-культурные запросы общества. Те американские реформаторские направления, которые пользуются сейчас популярностью в наших странах, обретают успех как раз потому, что таких. научных сообществ не существует.. Поскольку у определенных западных структур есть финансы, а здесь существует вакуум в сфере богословия, то этот вакуум и заполняется мыслью из совсем другого контекста. Ни одно богословие не является универсально объективным, данным на все времена, каждое из них рождается в определенную эпоху, под влиянием определенных социально-политических процессов. Поэтому калькирование подобных западных школ является не очень удачным опытом.
Сравнивая Украину и Россию, видите ли вы существенную разницу в развитии образования и церковной жизни?
Я не вижу существенной разницы между украинским и российским образованием. Как в России, так и в Украине не существует сообществ, о которых мы говорили. Подобная конференция стала для меня глотком свежего воздуха и предвозвестником того, что такая исследовательская среда всё-таки может возникнуть. И тот факт, что это происходит здесь в России, является хорошим знаком для меня.
Беседовал Андрей Рябенко, специально для портала "Слово для тебя"