Статьи

Открывая Библию, человек ждет прежде всего великих откровений. Но если он читает Ветхий Завет, его обычно поражает обилие мелочных предписаний: ешь мясо только тех животных, у которых раздвоенные копыта и которые жуют при этом жвачку. К чему все это? Неужели Богу есть дело до того, какое мясо едят люди? А к чему эти бесконечные ритуальные подробности: как Ему приносить разные жертвы? Разве это главное в религии?

Из всех четырёх евангелистов именно апостола Луку можно назвать историком в строгом смысле этого слова. Его двухчастный труд — Евангелие и Деяния святых апостолов — добросовестный и чёткий рассказ о событиях в их последовательности; он выполнен в соответствии со всеми требованиями исторического жанра. Кроме того, писания Луки — замечательное литературное произведение, написанное на отменном греческом языке.

В Евангелии от Матфея (20:1-16) рассказана притча, которой нет у других евангелистов. Она заключена между двумя почти идентичными стихами: «И так будут последние первыми, а первые последними», а сюжет ее прост: господин нанимал в течение дня работников в свой виноградник, так что одни работали весь день, а другие – только вечером, по прохладе. Но он заплатил всем одинаково, по одному динарию, к обиженному недоумению первых, а о вторых не сказано ничего.

Когда мы читаем тексты, дошедшие до нас из древнего мира (например, Библию), мы, конечно, понимаем, что жизнь в те времена была не совсем такой, как сегодня. У людей тогда не было электричества, автомобилей, современной медицины. В жизни было куда меньше комфорта и больше опасностей. Но в целом ведь они жили точно так же, как и мы, — любили и ненавидели, рожали и воспитывали детей, защищались от врагов, трудились ради благополучной жизни, иногда болели и в конце концов умирали. Отличались только внешние детали… Или не только они?

Редко бывает так, чтобы сразу три евангелиста привели какое-то изречение Христа почти одинаково. Но именно так обстоит дело со словами Христа «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф 16:24; Мк 8:34; Лк 9:23). Лука, правда, добавляет слово «ежедневно». А двое евангелистов еще и повторяют ту же мысль в категоричной форме: «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф 10:38); «кто не несет креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником» (Лк 14:27). Пожалуй, трудно найти какое-то другое требование, которое Христос предъявлял бы ученикам в такой бескомпромиссной форме.

Осенью 2006 года петербургская школьница Маша Шрайбер вместе со своим отцом подали иск против министерства образования: их религиозные чувства оскорбляло преподавание в школе теории эволюции. Иск был проигран, Маша ушла из родной школы и уехала аж в Доминиканскую республику.

Идеи «открытого христианства» давно обсуждаются в христианской среде. Разговоры об «открытом обществе» спровоцировали и дискуссию о роли в нем религии, о степени ее «открытости». Сегодня церковь активно участвует в критике мультикультурализма, либеральной демократии, рыночной экономики, расправляясь тем самым с идеями «открытости» на чужой территории. Защищая с подозрительно излишней ревностью «порядок» и «стабильность», церковь попадает в разряд врагов «открытого общества».

Послание апостола Павла Филиппийцам является довольно ранним документом, которое открывает нам на мгновение церковную «структуру» церкви: «епископы и диаконы». Возможно тот читатель, который никогда до этого не исследовал вопроса епископского служения, представит в своем воображении архиереев облаченных в омофор или митру. Однако в контексте использования этого слова Павлом становится ясно, что епископы – это скорее распорядители в церкви, а диаконы – обычные служки-исполнители. Никакого исчерпывающего объяснения того, что представляют собой епископы – мы больше не наблюдаем.

Несколько лет назад мне довелось быть участником евангелизацонной велоэкспедиции. В ней наряду со спортсменами на велосипедах ехала и группа сопровождения, в которой был и я. Экспедиция посещала разные церкви на своем пути.